«Ночной Дозор» и «Буржуазный журнал» могли похоронить Эрнста

Или «Зачем же ты, Сурков, вампира убил»

Мало кто знает, что недавно у Константина Эрнста были серьезные проблемы с Администрацией Президента. Причиной появления в прекрасной шевелюре Константина Львовича нескольких седых волос стал малоизвестный широкой аудитории «Буржуазный журнал».

Сам по себе журнал ничем особо не примечателен. Название полностью отвечает содержанию. В газетных киосках он не продается, а распространяется в ресторанах средней руки. Короче, чтиво для избранных. И так бы остался журнал никем не замеченным, если бы не августовский номер.

Открываем 162 страницу, а там черным по белому написано: «Ночной Дозор». Читаем пролог: « Нет ничего более веселого, чем читать прозу через сумрак. Фразы, имена и герои выглядят иначе, чем в реальном мире. Можно сейчас взять «Буржуазный журнал» и прочитать правду. Настоящую…»

Далее следуют четыре страницы текста, полностью стилизованного под известное, новомодное произведение. Темные в «Буржуазном журнале» управляют деньгами и торгуют нефтью, а Светлые управляют страной. Все персонажи узнаваемы и для верности снабжены иллюстрациями, чтобы никто не сомневался, о ком идет речь.

«…Зачем же ты Сурков, вампира убил? — спросил шеф голосом, не предвещающим ничего хорошего.

— Владимир Владимирович, так ведь... — начал Слава, еще не зная, что говорить в свое оправдание.

— Заслуженный артист, между прочим, был, — шеф подскочил к Славе и пристально посмотрел ему в глаза. — Ты ему это звание давал?!

И далее…

«…Послушай, Сурков, — заговорил шеф, и Слава с удивлением услышал волнение в его голосе, — я не случайно нашел тебя пять лет назад. Не случайно держал на аналитике. Не случайно отправил охотиться за маньяком. Я хотел, чтобы ты был подготовлен, потому что ты Избранный. - Избранный?- ничего не понимал Слава…»

И т.д. И т.п.

В общем, шутка. Политический стеб. Но причем здесь Константин Эрнст?- спросите Вы. А вот причем. Говорят, что журнал издает именно он. Подтверждение тому — несколько совпадений. Например, Главный редактор «Буржуазного журнала» Константин Рыков еще совсем недавно возглавлял Дирекцию интернет-проектов «Первого канала». Кроме того, некоторые горячие головы утверждают, что в данном случае за Константином Эрнстом и «Буржуазным журналом» стоит сам Борис Березовский, т.к. автор этого творения, некто Паркер, работает в финансируемых им проектах. Бред конечно, но Администрацию Президента, говорят, все это сильно впечатлило. Шутку не поняли, вернее, поняли, но по-своему.

Кто-то усмотрел в данной публикации в «Буржуазном журнале» ключ к пониманию фильма «Ночной Дозор» и этой грандиозной PR-кампании, в которой приняли участие уже 15 млн. Россиян.

Известно, что первоначальный смысл произведения Лукьяненко заметно отличается от фильма, продюсером которого выступает Константин Эрнст.

Многие, посмотревшие киноверсию «Ночного Дозора», отдают должное спецэффектам, но отмечают, что смысл увиденного до конца не улавливается и представляется фрагментами мозаики, которые никак не могут сложиться в общую картину.

Некоторые полагают, что чтиво в « Буржуазном журнале» дает, наконец, понимание, что же все-таки хотели сказать авторы фильма. Из сумрака начинают проступать настоящие образы сторонников Света и Тьмы. Становится понятно, почему фильм заканчивается так, как заканчивается.

Говорят, что некоторые наблюдатели увидели за многомиллионным действом под названием «Ночной Дозор» руку какого-то глобального манипулятора, но кто это был на самом деле — Константин Эрнст или Борис Березовский — толком не разглядели.

В общем, «Ночной Дозор» отвергли с негодованием. И, говорят, всыпали в Администрации Константину Эрнсту по первое число. Причем, сразу же за поркой Константина Эрнста последовало и увольнение Директора Дирекции интернет-проектов «Первого канала» Константина Рыкова. Вот Вам и совпадения.

Далее мы приводим публикацию «Буржуазного журнала» в полном объеме.

НОЧНОЙ ДОЗОР

Нет ничего более веселого, чем читать прозу через сумрак. Фразы, имена и герои выглядят иначе, чем в реальном мире. Можно сейчас взять «Буржуазный журнал» и прочитать правду. Настоящую. То, что думал создававший роман писатель. Те крохи информации, что он получил из неофициальных источников. Правду о жизни и правду о смерти.

Ночь начиналась неудачно. Слава проснулся едва лишь» стемнело. Лежал, глядя, как тают в щелях  жалюзи последние проблески света, размышлял. Пятая ночь охоты — и все безрезультатно. Едва ли и сегодня повезет.

Пять лет назад обнаружилось, что он Иной. Прошел адаптационный курс, стал работать в аналитическом отделе. И... без особых изменений в жизни. Стал Иным, но словно и не заметил этого. Шеф хмурился, но молчал. Работу Слава делал хорошо... в остальное начальство вмешиваться не в праве. Но неделю назад в городе появился вампир-маньяк. Славе было поручено его обезвредить. Якобы потому, что все оперативники заняты. На самом деле чтобы Слава понюхал пороху. Может быть, это и правильно. Но ведь за ту неделю, пока Слава выслеживал вампира, погибли еще трое людей. Профессионал обезвредил бы его за сутки...

«Ведь что важнее для сохранения баланса? — думал Слава — Повышение моей оперативной квалификации или жизни трех ни в чем не повинных людей?»

На кухне было совсем темно, но свет Слава, конечно же, включать не стал. Открыл дверцу холодильника — вывернутая лампочка мерзла среди продуктов. Слава достал из холодильника кастрюлю, поднес ее к губам, сделал глоток. Если кто-то думает, что сырая нефть — это вкусно, то он ошибается.

Когда Слава вышел на улицу, солнце давно уже село. Как ни смешно, но сторонники Света работают ночью, когда активизируются Темные. А сейчас Темные мало на что способны. Вампиры, оборотни, темные маги — днем они вынуждены жить, как обычные люди. Петь песни, торговать нефтью, производить водку...

«Наша цель не уничтожение Темных, — вспоминал Слава программу адаптационного курса, — наша цель — поддержание баланса. Темные исчезнут лишь тогда, когда люди победят в себе зло. Или мы исчезнем — если людям тьма понравится больше, чем свет».

Темные управляли деньгами, сторонники Света — страной. Любое вмешательство Темных в государственные дела нарушало баланс. Любое вмешательство сторонников Света в бизнес нарушало его не меньше.

«Мы Иные, — думал Слава. — И пусть я стою на стороне Света, а мои оппоненты на стороне Тьмы, но с ними у меня куда больше общего, чем с любым из простых людей».

С Тьмой нельзя играть в поддавки. Нельзя идти на уступки. А еще опаснее принимать ее дары. Обычный светлый Иной, принявший дар Тьмы, становился оборотнем Оборотень был обречен — первый же наряд Ночного Дозора срывал с него погоны и увозил в «Лефортово». Оттуда не возвращались.

Слава приближался к месту своего назначения.

Нырнув в подворотню, он уже готов был увидеть развязку. Неподвижное, опустошенное, выпитое тело случайного прохожего — и исчезающие вампиры.

Но Слава успел.

Женщина в розовой кофточке стояла перед красивой рыжеволосой девушкой-вампиршей, уже выпустившей клыки, и медленно разматывала легкий шарфик. Вряд ли ей сейчас страшно — зов заглушает сознание начисто. Она, скорее, мечтает о прикосновении острых сверкающих клыков.

Рядом стоял парень-вампир — высокий, с огромной гривой седоватых волос, схваченных белым вязаным ободком с логотипом «Ямамото». Слава сразу почувствовал, что в паре он главный — именно он инициировал девушку, именно он натаскивал ее на кровь. И самое мерзкое — у него была московская регистрационная метка. Вот скотина!

— А-а-а-а!!! — с протяжным воем бросилась на Славу девушка.

— Ой, мама! — крикнул Слава, шелкнув пальцами. — Шика дам!

Почему вампиры так плохо переносят ремейки?

Угрожающий вопль перешел в тонкий визг. Вампирша закрутилась на месте, колотя руками по лицу, с которого пластами сходила кожа и сероватое мясо. А вампир повернулся — и бросился бежать.

Все складывалось даже слишком просто. Регистрированный вампир — это не залетный гость, с которым пришлось бы сражаться на равных. Слава протянул руку — и поймал послушно раскрутившуюся нить регистрационной метки. Вампир захрипел, хватаясь за горло.

— Встал и вышел из сумрака! — крикнул Слава.

Кажется, вампир понял, что дело пошло уж совсем плохо. Кинулся на Славу, пытаясь ослабить давление нити, в движении выпуская клыки и трансформируясь.

Славе показалось, что он видел его по телевизору: «Какой-то что ли болгарский певец?» Вспоминать было некогда. Слава послал беззвучный приказ, и метка — слабо светящаяся голубым печать на груди вампира — хрустнула. Энергия, вложенная кем-то, куда поспособнее Славы, хлынула в мертвое тело. Вампир еше бежал — он был сыт, крепок, и чужие песни еше подпитывали мертвую плоть. Но сопротивляться удару такой силы было невозможно —кожа ссохлась, пергаментом обтянув кости, из глазниц потекла слизь. Потом переломился позвоночник, и дергающиеся останки рухнули к Славиным ногам.

Слава обернулся — вампирша огромными скачками бежала через двор.

Преследовать ее не было сил. Потянувшись, Слава снял слепок ауры — иссушенной, серой, затхлой: «Найдем. Никуда теперь не денется».

* * *

Славе нравилось бывать в кабинете шефа. Что-то детское просыпалось в душе при взгляде на все те забавные вешички, что хранятся в стеллажах бронированного стекла, развешаны на стенах, небрежно валяются на столе вперемешку с компьютерными дискетами и деловыми бумагами. За каждым предметом — от большого красивого штандарта до древнего деревянного протеза ноги —стоит какая-то история. Когда шеф в духе, то можно услышать от него очень, очень занимательный рассказ. Вот только Слава редко заставал его в таком состоянии. Вот и сейчас шеф ходил по кабинету из конца в конец и не смотрел на Славу.

— Зачем же ты, Сурков, вампира убил? — спросил шеф голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

— Владимир Владимирович, так ведь... — начал Слава, еше не зная, что говорить в свое оправдание.

— Заслуженный артист, между прочим, был, — шеф под скочил к Славе и пристально посмотрел ему в глаза. — Ты ему это звание давал?!

Слава опустил глаза. Сейчас благоразумнее всего было промолчать.

«Подумаешь, убил артиста...» — думал Слава. Он когда-то и сам был актером. В прошлом, человеческом мире. Давным-давно он научился плевать на этот мир. «Он наша основа. Наша колыбель, — повторял про себя Слава, — но мы Иные. Мы ходим сквозь закрытые двери и храним баланс добра и зла. Нас убийственно мало, и мы не умеем размножаться... Мы не обязаны любить обыденный мир».

Из задумчивости Славу вывел голос шефа.

— Ладно, забудь, — неожиданно смягчился шеф, — мало нам этого добра еше будет.

Слава удивленно поднял глаза.

— Мне надо было понять, на что ты способен, — тихо сказал шеф. — У меня есть для тебя задание. Особое задание. Давай-ка, поехали.

Ничего не понимая, Слава вышел из кабинета вслед за шефом. Они прошли через приемную, прошли мимо компьютерного зала, мимо охраны и вышли на сырой московский воздух. Вечерело. Желтый грузовик с надписью «Горсвет» уже ждал их у дверей. Слава сел в фургон, шеф — в кабину. Ехали минут тридцать, остановились, медленно тронулись дальше. «Какие-то ворота», — подумал Слава. Грузовик остановился, Слава повернул ручку и выглянул из фургона наружу. Темное здание в темном дворе. Высокий забор, убранный колючей проволокой. Какие-то люди. Они вошли в здание, где Славу и шефа долго вели коридорами, охранники гремели ключами, отпирая железные двери, — пока не попали в бетонную комнату без окон.

В уголке на корточках, скромно и незаметно, сидел незнакомый Славе Иной. Худой, как шепка, щеки впалые, черные волосы коротко, по-военному пострижены, глаза большие, печальные, очки в тонкой металлической оправе. Возраст совсем непонятен: может, тридцать лет, а может, и триста. Темная одежда — свободный костюм и серая рубашка — хорошо гармонировала с обликом. Человек, наверное, принял бы незнакомца за члена маленькой секты. И в чем-то был бы прав.

Это был Темный Маг. Причем маг высочайшего уровня: когда он вскользь глянул на Славу, тот почувствовал как внутри у него все похолодело.

Шеф легонько толкнул Славу в спину.

— Имя? — спросил Слава.

— Ходорковский, — ответил маг.;

Голос Темного оказался грустным и тихим, как у человека, удрученного всеми бедами мира сразу. Слава HI слышал раньше этого имени. Либо он не слишком известен, либо стоит у самых верхов Дневного Дозора.

— Ты нарушил Договор, — тихо сказал шеф Магу, — силы Тьмы не должны касаться власти. Это нарушает баланс.

Ходорковский поднял на шефа глаза и легко усмехнулся

— Деньги и есть власть, — сказал он шефу, — странно, что ты этого не понимаешь.

— Это ты не понимаешь, — ответил Магу, — что власть — это и есть деньги. Ты будешь наказан. Так постановил Совет Договора.

Ходорковский пожал плечами. Шеф повернулся и вышел из комнаты. Слава, боясь оставаться с Ходорковским наедине даже секунду, поспешил за шефом.

— Что это за место? Он что, тут живет? — удивление прошептал Слава, оказавшись за железной дверью.

— Темные порой выбирают самые странные места для своего логова, — ответил шеф. — Это следственный изолятор «Матросская тишина».